ДНЕВНИК СТРАННИКА НА ПЕРЕЛОМЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ
...
Как красив синий божий свет
и странник вечно спешит
Христос, Будда и Мухамед
Это троица бродяг святых
(К.Biebl)
Для меня всегда было ясно, что странники хранены высшими силами, что каждая дорога это дорога к Нему и в каждой дороге скрыт какой-то высший смысл. Не даром все Его послы не выдержали на одном месте ни мгновения, странствовали и без устали бродили от деревни к деревни, от города к городу, от горы к горе, от монастыря к монастырю, и нет на нашей земле такой культуры, такого народа, который бы не поклонялся бы страннику, не возносил бы ему почести и не уделял бы им различнейшие привилегии, не считал бы за честь предоставить свой дом для ночлега страннику... И только наша, современная, евроатлантическая цивилизация – стала морщить нос над когда-то почитаемыми странниками и с людей храненных Высшими Силами в одно мгновение стал отброс общества. Но несмотря на все это, через культуру битников, хипстеров и позднее хиппи ожил миф Дороги как чего-то Высшего, сакрального и мистического. Люди на дороге, люди в движении...
...
All across the nation
Such a strong vibration
There’s a whole generation
With a new explanation
People in motion, people in motion...
/John Phillips/
Вот и мы двинулись, что бы на Дороге встретиться с Ним в лице добрых людей, особых мгновений, новых впечатлений. Отдались мы Дороге и Его воле. В том-то все и дело. Кто ломает голову еще перед отъездом, кто заранее опасается – что останется голоден, без ночлега, промокнет под дождем или не сможет понять чужую речь, не дай боже встретит злых людей, развалятся шузняки или потеряется рюкзак, тот еще не понял – раз решил отдаться Дороге и на все махнуть рукой, то на наилучшей дороге (Дороге!!!) суждено тебе прожить самое прекрасное время. Но если бы вы были глухи к шепоту Дороги - все в наилучшем виде, и опасались бы о днях будущих, то все равно пошлет вам в дорогу (опять в Дорогу!) кого-нибудь, кто как Его посол вам объяснит, что вы на наилучшей дороге (!!) и что все должно идти так, как идет.
И меня покинула надежда, когда мы стояли в изморози и инеи где-то у Аншбаха и мои гланды провозглашали, что уже лопнуло у них терпение и они мне еще покажут где раки зимуют. Стоял конец сентября и меня покинула надежда. Ближе к вечеру холод усилился и гланды так же увеличились. В предгорье Шварцвальда у меня кончился запас оптимизма, между тем Володя мудро оставил все как есть. И дорога послала нам Норберта. Отвез нас пятьдесят километров, как отец двух детей обсудил с нами проблематику валдорфских школ, как защитник экологического способа жизни проблему экологию и напоследок теологические вопросы. Высадил нас в еще большую изморозь и исчез с авто в облаке пара. Мое сердце сжалось, так как гланды мои уже созрели и не хотели смириться с тем, что в ночи замерзнут. Вся Дорога была мне по барабану и вообще я в нее не верила. Норберт вернулся. Сказал – ему что-то (Что-то!!) подсказало вернуться за нами, иначе мы ночью замерзнем. Провели мы хороший вечер и отличную ночь в горном пансионе на верхушке наивысшей горы Народного парка Шварцвальда и я должна была стыдиться, потому что вела себя как Фома неверующий.
С неба льет вода
С деревьев капает апельсиновый сок
Под набухшими деревьями спим в дождю
/Маркета/
За два дня мы просвистели через всю Европу и вечером были уже в предгорьях Пиреней. Дорога нас протащила бешенной скоростью через всю слякоть, и я уже через два дня могла греть свои набухшие гланды и забитый нос под южным солнышком. Наконец меня вперло, втащило и это чувство, что все будет отлично - было обалденно освобождающим. Это чувство не пропало у меня и ночью, когда мы спрятались от дождя под апельсиновые деревья в саду, и мы не обращали внимания, хотя лило как из ведра и через пластик мы ощущали как на нас свергаются литры воды. Утром лопнуло терпение у Володи, который первый заметил что на нас с деревьев течет смола, на которую так красиво липнет грязь, и со вскопанной земли болотистое месиво, в центре которого мы спали. Но и это дорога – оставить все как есть, даже если в шузах хлюпает и спальник хоть выжимай.
Оставляя странников за собой
говорят пролетая – С Богом
четки висящие в автомобилях
/Маркета/
Что об этом, дорога всегда о вас постарается, хуже с самим понятием странника. Испания в Европе одна из последних крепостей католицизма (нарочно не пишу христианства, потому что с христианством испанские верующие много общего не имеют – по крайней мере в своем большинстве), и эта христианская культура так же как будизм, индуизм, таоизм и другие, и другие духовные направления выдвигали фигуру странника как святую особу, которой каждый должен помощь. Правда, были это странники к святым местам, монастырям, кающиеся и странствующие монахи, на кого распространялись эти неписанные привилегия, но народная вера (и суеверие) видела в общем-то в каждом страннике уважаемую особу, в лице которого скрывается Бог.
К сожалению, прошлогодний снег сошел и если сказать какому-нибудь испанцу, что странник особа святая и что вместе со странником идет Что-то загадочное и священное, то он вызовет guardiu civil, в самом лучшем случае кинет по вам пустой банкой. Испанцы так огородились перед всем, что хоть немного напоминает бедность, недостаток, покорность, что многие из них искренне любопытны – почему кто-то стоит возле бензоколонки и машет проезжающим автомобилям рукой с оттопыренным большим пальцем. Чем дальше на юг, тем больше число любопытных, которые на пороге третьего тысячелетия от Великого Странника не догадываются, что существует автостоп! Благодаря этой неосведомленности мы смогли довольно близко проглядеть горы Sierra Nevada (до конца так близко, что нам это уже не нравилось), и дословно прогрызться сквозь вершины, ущелья, долины.
Было это так безнадежно, что только сумасшедший в дожде, холоде, голодный, оборванный и не выспавшийся бы пытался хоть что-то на этом поменять. Просто идете, и идете, и идете, и сами себе говорите – когда еще буду иметь шанс так приятно оттянуться в этих горах. Нас уже кто-то спрашивал, почему мы не навестили коммуну в Orgiu – во-первых, Дорога нам ее не послала и во-вторых, мы потеряли интерес к этой сенсации, когда на собственной промерзшей шкуре узнали в каких гостеприимных краях эта коммуна поселилась.
Чем больше мы пытались стопить, тем больше мы понимали, что скорей всего пройдем всю Испанию пешком насквозь. Это было как в сюрреалистическом фильме, когда мы вдруг вынырнули из тумана на краю виноградника (а вы ели когда-нибудь виноград выращиваемый на изюм?) в глине, с гроздьями в руках и вошли в пустынный бар, что торчал у дороги как печальный восклицательный знак, сели под подвешенными над баром копченными коровьими ногами и печально наблюдали, как с них до подвешенных под ними тарелочек стекает жир, капля по капле, пока нам барменша приготавливала кофе, одно на двоих. Так могла пропасть вера в Дорогу, потому что за два часа там не остановилось ни одно авто (попробуйте пить два часа одно кофе!). А потом приехал испанский мужик, купил сигару, откусил кончик, сплюнул его под ноги, отрезал кус мяса с ноги над баром, и хоть думал что спасает симпатичную барменшу, фактически была это Дорога, что шепнула ему на ухо взять нас, и он нас взял, и вез, и вез, и вез, и остановился аж в Аликанте, хотя сам признался, что выехал до соседней деревни за приятелем.
Не чего им есть
ninos de floras
Испанские сеньориты в платьях с цветочным узором
/Маркета/
Иногда размышляю, что кое-что могло бы со средних веков дожить и до наших дней. Европа просто кишела странствующими фокусниками-жонглерами, музыкантами, знахарями и коновалами, и когда они где-нибудь появлялись, то ни кто в удивлении не таращил на них глаза. Правда с другой стороны церковь на них смотрела как чертово семя и если где-то было беспокойно и требовались виноватые, то первыми попадали под горячую руку чаще всего бродячие артисты и странники. За свободу надо платить... Несомненно так же и то, что в то время люди были не так странны, как в наше время – можете себе представить тогдашних горожан одетых якобы в цыганские одежды или одежду бродяг, и все только потому что это модно. Объясню свою мысль – странники и путники атомного века уже не могут надеяться на милость или на пословицу «Гость (странник) в дом - Бог в дом», а потому вынуждены зарабатывать продажей своих ремесленных изделий или каким-либо уличным искусством.
По крайней мере так было, но сейчас все выглядит так, что как будто европейская цивилизация решила изгнать странников, стереть их с лица земли и работа на улице преследуется так же как карманные кражи, брачные аферы или продажа героина. А что бы странникам было еще тяжелей ориентироваться на местности, вся Европа корчится в судорогах псевдохиппового стиля – искусственные дреды, бахрома, кружева, якобы попиленные штаны, с понтом грязные юбки и торбы макраме, все маде ин ексклюзив шоп. Попробуйте где-нибудь в городе расстелить платок с собственно сделанными феньками, плетенными сумками, батикованными шмотками, выдолбленными трубками и слепленными чилимами, ну я не знаю еще с чем - если вас разом не повинтит полис, то будете чувствовать себя неуютно под пренебрежительными взглядами десяток девушек, молодых людей и пожилых женщин, которые проплывут мимо вас в якобы грязных штанах и в якобы рванных рубашках в цветах. И ни кто ни чего у вас не купит, потому что свет сошел с ума и Вавилон мечется в абсурдной пляске – хотят все, что имеют ninos de floras (так красиво звучит по-испански – дети цветов!), но на всем том хотят иметь лайбу – такую печать, подтверждающую что все это только якобы и такие подтверждения выдают канцелярии Kenvelo, Janis, C&A... или это не канцелярии?
На базаре в Валенсии
Прилавки полны плодов
Но где здесь странник купит плоды приятельства?
/Маркета/
И снова нас Дорога вела дальше, все вперед, за взглядом, куда посмотрели – туда и направили мы свои стопы, и наконец остановились в магическом городе Валенсии, в городе римских легионов и арабских стен, в городе ювелиров и реставраторов, в городе который пропах запахом ориентальных смол и фруктов.
Наша память привела нас в первую очередь к сквоту, из которого нас восемь лет назад выкинули, потому что мы не хотели участвовать в антиимпериалистических боях, но почему бы не попробовать вписаться снова, может быть они уже не так радикальны и повзрослели... Но наш взгляд увидел не расписанные стены и красно-черные флаги, а автомобили и сияющую вывеску – вместо сквота бал гараж! И так мы ходили от сквота к сквоту, и всюду было одно и тоже – по сквотерах ни вспоминки! Затем наш взгляд уперся в базар, откуда лился запах фруктов и овощей, и шли мы туда за какими-нибудь побитыми фруктами для странников, но ни один из продавцов не захотел подать страннику (и в его лице Богу), и мы ждали закрытия базара, что б взять самим то, что останется... Но после закрытия на то, что осталось, ринулись такие на внешний взгляд милые люди явно нашей крови – разноцветные и дредастые, и не было наших сил смотреть, как они малом не дрались между собою за те остатки, каждый из них был только сам за себя и было это очень грустно. Так нам Дорога дала множество тем для размышлений, особенно когда нам одна разноцветная герла сообщила, что она живет во сквоте, но тот только для Нее. Как легко говорить, болтать и дискуссировать о том как изменить мир, но как тяжко избавиться от стереотипов, которые нас окружают! Дорога срывает маски – странникам и тем, кто мелькнет мимо странников. Дорога это правда. Так осталась нам Валенсия во воспоминаниях как красивая коробка, в которой ни чего нет.
Не мытая
Перед арабской баней
Купаюсь в яркости солнца
/Маркета/
Если ангел стражный всех странников разорвал над нашими головами мешок с щедростями и неожиданных чудес, то это точно было на Маллорке, и хоть все время он с нами играл, и оставлял нас всегда пасть духом в мыслях, а потом на последнюю минуту, на last minut вытащил нас из беды, и длилось все это так долго, что мы уже ко всему этому привыкли и ни чего нас уже не могло выбить из колеи, и в самом начале нашей Дороги по Маллорке мы как-то это все чувствовали в подсознании, и стоя в порту я сказала Володи: все будет ништяк, мы имеем еще пять еуро... С начала Дорога нас подготовила ко всяким неожиданностям в виде хитроумного города, который продуманно подготовился и подстраховался против странников, и всюду были лампы и фонари, и странник не имел возможности сложить голову, были тут и некомпромисные сквотеры, очень и очень приятельские, пока не спросишь о ночлеге... Даже не верится, но Маллорка сквотерский рай и между пальмами торчат революционные лозунги и развеваются пиратские флаги! Зато местный андеграунд пошел нам на встречу лекциями о сквотинге в местных условиях и мы даже получили обещание о ломике, но мы все еще думали что можно и по-хорошему...
А пока мы как стратег Наполеон каждую ночь меняли место своего ночлега, утром просыпались от холода и пили шоколадное молоко так долго, пока не открылся МакДональд (единственная христианская организация, клянусь всеми святыми!) и мы шли на совесть умыться и причесаться, ну и постирать, кто льет грязь на эту столовую – просто не ведает что творит, а потом мы шли до центра Пальмы де Маллорка и таращили глаза, потому что было на что таращить, Париж, Прага и Валенсия вместе и всюду масса разноцветных людей... И я начала рисовать акварели, Володя хотел плести хайрврапсы, но попробуйте этим заниматься, если вы вечно не выспавшийся с того вечернего бега по городу. Мы уже ночевали и под потолком в частном гараже на полатях, когда ночью объявился хозяин и мы не спали в страхе – а вдруг закроет гараж на замок! И тогда мы решили хватит: беремся за дело!!
Высмотрели мы брошенный, заросший лианами дом недалеко от центра, во дворе свалка мусора и поломанной мебели, а в остальном не дом, а сказка! ночью мы влезли во двор, но ржавый замок в двери был несломаем, так мы устроились на ночь перед дверьми на террасе, решив проблему с замком оставить на утро – утро ведь вечера мудренее, но в ночи нас пробудил грохот – это кто-то пытался прорваться сквозь баррикаду, что мы устроили сразу за калиткой, и это был хозяин «брошенного» дома, который с нами до трех утра вел дискуссию о распаде Чехословакии!! А утром того же дня Дорога нам привела Александру, ведьму с Аргентины, что познакомила нас со сквотерами из недалекого городка, сообщившие нам информацию о почте, которая – они ручались! точно пуста и опущена, и наконец-то мы поселились!! Почта была просторна, с камином и апельсиновым деревом во дворе, только ванную мы по-прежнему имели в МакДональде, то есть в воскресенье мы были не мыты, так как в воскресенье МакДоналд не работал, но нам это не мешало – главное мы имели свой дом. К тому времени мы перезнакомились с кучей народа и каждый нам чем-нибудь помог или посоветовал, и когда перестали плестись хайрврапсы, то какие-то полузнакомые французы подарили нам килограмм деревянных фенек, мы начали продавать бусы и браслеты на базаре, я рисовала на продажу и Володя начал изображать статую пирата на улице. И один Hells Angel находящийся в бегах от английской юстиции нам подарил изумительный кусок материи на пиратский костюм, так что мы все время видели и чувствовали – мы под охраной Высших сил!
Почту нам сломали, но как раз к тому времени мы как раз успели уже подружиться с Семьею из трех человек – пара влюбленных и их подружка, и так нас стало до конца пять и мы наконец-то оттянулись, потому что теперь это было как раз то самое! Жили мы как одна большая семья, дни коротали изготовлением различнейших фенек, пением, рисованием, вместе ходили мы продавать совместно изготовленное, вместе тусовались по разным тусовкам – это был нам огромный подарок от Дороги перед нашим отъездом!
За золотые апельсины зимою
Странник платит одиночеством
Горько-сладкий выкуп
/Маркета/
Начались холода, дожди и туманы, и не кому было продать картину, и не на кого стало злобно-страшно щериться в пиратском костюме, и наша дорога вела нас к солнцу и морю, и мы отлетели как перелетные птицы со Средиземноморья до Атлантики. Там нас Дорога оставила без своей охранной руки, потому что мы были в этих краях третий раз, зачем нас охранять! Канарские острова – еще перед десяти годами известная зимовка хиппов – сегодня туристический мегааттракцион. Солнце, океан, скалы... и тысячи бетонных отелей, между которыми теряется любая дорога. «Наш» пляж, который нас ждал в третий раз, небольшая каменисто-скалистая долина спускающаяся к океану и к счастью до сих пор безлюдна – добро пожаловать! В ночи звезды на расстоянии руки и туманности как рассыпанный сахар, утром ракушки на берегу между камнями, на базаре фрукты за небольшую помощь, раскаленный воздух. А так же после Маллорки ощущение одиночества, уединения – ни каких спящих людей на пляже, ни каких коммун в горах, ни каких разноцветно одетых фигур, лишь мы вдвоем как последние мамонты перед вымиранием. И что бы нам так не было тоскливо и что бы мы отвлеклись немного, пришло наводнение, буря, шторм, бегство с пляжа, который океан перерыл полностью, дожди и ливни... А потом солнце, и солнце, и солнце... И постоянное ощущение, что только стоит оглянуться через плечо – как там Кто-то стоит и присматривает за нами.
И когда мы уж почти упали в депрессию от нашего одиночества, то к нам прилетели трое наших приятелей встретить Новый год и было нам веселей. Мы даже несколько раз спели рейнбовские песни в круге и ясно дали понять местным аборигенам, что мы точно секта, потому имеем обряды и не едим мясо! А потом...
Провожаем приятелей
Небо потемнело
Дорога полна камней
/Маркета/
Каждая Дорога полна камней, но те камни на ней разбросаны не просто так, каждый из них имеет свой смысл и каждая царапина от них имеет свою цель, и ни к чему тех камней бояться, так как приведут они нас к чему-то такому, что спустя некоторое время окажется сокровищем. Тяжелее всего ни выйти на ту Дорогу, а сделав шаг в сторону, сойти с нее. Легко уезжать, но тяжко возвращаться...
...
дорога пришла к человеку домой
дорога сказала ты мой
пусти я пойду себе дом поищу
она говорит не пущу...
/Умка/
Возвращалось нам тяжело и Дорога нас все постоянно держит – видимо опять придет время, когда нам нужно будет чувствовать, что Он стоит у нас за спиною.
Маркета
Перевод с чешского языка: Володя Борода